-Едет, Ваше Величество.
Сердце замерло, а затем ускорило ритм. Император практически неслышно вздохнул и поднялся с места, мысленно поправляя на лице маску холодности и некоторой отчужденности. Улыбка скользнула по губам и привычно заняла подобающее ей место, он покинул кормчу и окунулся в переливы французской трели с другого берега приветствующих Бонапарта. Прошествовав к лодке, Александр практически не замечал нервозности свиты: цесаревича, Уварова, Беннигсена... Лодка скользила по воде, навстречу ветру. Сам ветер словно пытался переплюнуть порывистость императорских движений, путал кудри на его голове...
Нос лодки государевой ткнулся мягко в отведенную для переговоров "землю", когда Наполеон уже причалил и подошел ближе, протягивая ему руку для приветствия. Свита за спиной переступила, качнув лодку, отчего Александр решил не медлить, а сам перешагнул через край, вставая на плот. Быть может не верх благоразумия, но задать тон отношениям и беседе следовало сразу, да и взгляды в спину были излишне трепетные.
Император вся Руси выпрямился, уступая место свите, что высаживалась из лодки за его спиной и пожал холодную, словно лягушачья лапка, руку Бонапарта.
-Александр Павлович, - поправил он Наполеона, - Дабы не утомлять консула, можете обращаться так, у нас на Руси люди проще будут. А вот Нам к Вам как обращаться, дорогой консул?
Тем временем под негромкую беседу следовало уже и обняться, чтобы наблюдающие с берегов воины поуспокоились. Свита императора уже вся оказалась на плоту и сейчас представляла этакий шлейф благовоспитанных дворян.

Полный веселостию тон Первого консула вызвал у Александра совершенно определенное впечатление. И было оно связано непременно с теми, кто попадал к царскому двору только милостею действительно родовитых людей. "Этакий выскочка из народа". Александр Павлович прекрасно понимал, что Наполеон рассчитывает на то, что император Всея руси поддастся на провокацию, отчего совершенно не реагировал на вопиющее панибратство Наполеона, играя этикет вокруг него: традиционные поцелуи и приветствие, чтобы наблюдающие за ними глаза успокоили свои страхи. Демонстративные па протанцованы, свита за спиной так напряжена, что, кажется, готова превратиться в стену из тел, спасающих императорскую жизнь. Однако все это излишне, их встреча началась намного раньше, если этого не поняли стоящие за спиной Беннигсен и Уваров. Цесаревич встал сбоку, отчего русские Павловичи глядели на мелкого Наполеона сверху вниз, что рядом с вертким французиком выглядело и действовало весьма когнитивно ситуации.
-Путь был ровен, Наполеон... Как и ваш, я думаю, раз мы оба здесь в полной целости,- Романов воспользовался тем, что собеседник не отпустил руку и повел его под навес плотной светлой ткани, - а нужды империй мы сейчас с вами и обсудим, пока погода благорасположена нашей встрече.